Романс – произведение изначально ориентировано на развитие именно романтических отношений между некоторыми, а иногда и всеми персонажами. Проще говоря, перед нами мелодрама с элементами фантастики.
Комедия - характеризуется юмористическим или сатирическим подходом. Источником смешного являются события и обстоятельства или внутренняя суть характеров.
Трагедия – изображает действительность заостренно, как сгусток внутренних противоречий, вскрывает глубочайшие конфликты реальности в предельно напряжённой и насыщенной форме, обретающей значение художественного символа.
Драма – изображает, преимущественно, частную жизнь героя и его острый конфликт с обществом. При этом, акцент часто делается на общечеловеческих противоречиях, воплощённых в поведении и поступках конкретных персонажей.
Дарк – история с рекордным количеством смерти, насилия, жестокости и боли. Гротескные описания и фатальные случайности. Часто заканчивается смертью, по крайней мере, одного персонажа.
Кроссовер - объединяет в себе попытки перекрестного опыления различных кино и прочих вселенных, вытекающих в совместное действие или отношения персонажей из совершенно разных историй.
Возможно, вечность – это слишком долго, чтобы ждать, но у меня есть время. Я никуда не уйду. Вечность для Аватара (неважно, хочет он или она этого или нет) вне пределов жизни. Единственное, что есть уникального у любого из Аватаров – это воспоминания, и они у каждого свои, самые драгоценные. Хотелось бы именно так это себе представлять, поскольку я все равно ничего не знаю, скажем, о прошлом Року, кроме того, что он рассказывал мне или о его женитьбе – другими словами, я бы не отказался от подобных сведений, чтобы не вести себя, как дурак, каждый раз, когда речь заходит о ней. О ней. Катара. Мое внимание на воде позади нас затуманивается, стоит начать растворяться в этой чистой голубизне – легко можно догадаться, что она напоминает о чем-то приятном. Честно сказать, приближение к ней – как подбрасывание монеты: я или чрезвычайно сосредоточен, или «плыву» в мечтах. Ленивая улыбка растеклась по лицу, когда я вспомнил свой последний «сон наяву». Конечно, это смущает, но до тех пор, пока я живу ожиданием, эти мечты – всё, что у меня есть. Однако вернемся к более насущным проблемам… Ни для кого не секрет, что я люблю ее. Хоть и не взрослый, но я никогда не был более уверен в чем-то за всю свою жизнь. Я больше уверен в том, что люблю ее, чем в том, что одолею Лорда Огня Озая. Если подумать – ужасная мысль, ведь я должен твердо знать, что спасу от него другие народы. И сделать это необходимо до конца лета – еще одна ужасная мысль, которая почти постоянно билась в моей голове. Хотя… разве плохо, что я больше переживаю об отказе Катары, чем о собственной смерти в схватке? Думаю, я бы почувствовал себя уже мертвым в ту же секунду и в том же месте, чем на самом деле умерев. Разве плохо, что в битве я больше боюсь за нее, чем за себя? Она всегда в моих мыслях, и когда я в беде, как правило, она тоже, притом из-за меня. Это тревожит. Я не могу ни с кем поговорить об этом – иногда сожаление не совсем то, что я бы хотел услышать в ответ. Единственный человек, с которым бы я хотел поговорить о том, что меня беспокоит – это та же самая «проблема», так что сейчас Катара вне вопроса. Обычно, она одна помогает мне разобраться с мыслями. Так? Я вздохнул, сильнее съеживая скрещенные руки, и посмотрел в даль океана, прислонившись к седлу Аппы для равновесия. Я не могу поговорить с Тоф, поскольку я абсолютно уверен, что она знает, как колотится мое сердце рядом с Катарой – она всякий раз так ухмыляется, когда я волнуюсь, что это действует на нервы. У нее скрытое преимущество, и мне это нравится. Рассказала бы уже Катаре, что ли? Нет, не хочу знать, особенно, если ответ ляжет тяжелым грузом на сердце. И я совершенно точно не могу поговорить с Соккой, так как речь идет о его сестре. Хотя я уже смутно подозреваю, что он догадывается. Всякий раз, когда Катара надевает что-то новое, и я могу только таращить глаза на нее, он буравит взглядом. Всякий раз, когда она целует меня в щеку, я снова получаю этот острый взгляд. Но, что раздражает больше всего – когда я пытаюсь найти слова, чтобы сказать Катаре, что действительно чувствую к ней, он постоянно вмешивается, будто его наняли делать это. Должно быть какое-то название для таких людей... Хотя… когда речь заходит о девушках, он почему-то становится действительно добрым, так что он должен и делать что-то доброе. Он уже целовался несколько раз по меньшей мере с двумя разными девушками. Это уже о чем-то говорит, верно? Я в своей жизни целовал только Катару. Эта простая мысль заставила сердцебиение ускориться. Я кинул взгляд на Тоф, которая спала – вроде бы. Неожиданно появившаяся ухмылка на ее лице заставила меня хмуро сжать губы. Я вздохнул еще раз. - Хочешь поговорить о том, что тебя тревожит? – тихий голос возле уха. Я едва не подпрыгнул на Аппе в ту же секунду, потому что совершенно не ожидал подобного. – Прости, - добавил голос. Наверное, она увидела мой испуг. - Поговорить о чем? – надеюсь, вопрос прозвучал достаточно невинно, чтобы выпутаться из положения. - Может, о том, о чем ты вздыхаешь последние двадцать минут? – спросила она, глядя на меня. Надо быстро отвести взгляд, пока я не покраснел. Идиотские щеки с их идиотской краской. Я же парень, я не должен краснеть так сильно рядом с кем бы то ни было. - Да я просто думал о том, о сём… - вяло ответил я. Не мог придумать ничего лучшего? Боже, ну и методы, о, могучий Аватар. - О том, о сём? - Ну, ты знаешь, - неопределенно протянул я, пытаясь что-нибудь сообразить. – И ни о том, и ни о сём. Катара закатила глаза. - Нет, не знаю. Ты мог бы выражаться не так расплывчато? – продолжила она с добродушной улыбкой. – Давай, тебя что-то тревожит. Можешь рассказать. – Очевидное беспокойство светилось в ее глазах, она так сильно обо мне тревожится, что в итоге начнет бить тревогу. Я знаю, что сам боюсь за нее (так же, как и за судьбу всего мира, но как-то не столь сильно, как за Катару). Чёрт. - Неважно, я просто решил немного пошевелить мозгами. Не могу дождаться, когда мы уже приземлимся, и можно будет вытянуть ноги. Конечно, не совсем ложь, но и не вся правда целиком. - Ясно, - проговорила она, поудобней усаживаясь рядом со мной. Хорошо, хоть Сокка сейчас следит за направлением полета, иначе непременно начал бы глазеть (или свирепо таращиться – в зависимости от настроения и от того, поел он или нет). А это ужасно, если ты находишься в конце списка. Когда дело доходит до Катары, я в девяти случаях из десяти в конце списка. Я не ответил, лишь снова положил подбородок на руки, смотря на воду с больше кажущимся интересом, чем он на самом деле был. Теперь, когда она так близко, не могу спокойно и прямо думать, как раньше. Краем глаза видно, как ее волосы развеваются, их нежный запах проникает в нос, несмотря на сильный ветер… она всегда подавляет все мои чувства и мысли, но мне нравится это. Снова вздохнул, погрузившись в размышления. - Вот! Ты снова это делаешь! – вдруг воскликнула она, теперь уже передо мной. - Делаю что? - Вздыхаешь! – ответила она с сочувствующим взглядом. – Ты уверен, что не хочешь поговорить, что бы тебя там не беспокоило? - Это не совсем беспокойство… - признал я. – Но это по большей части проблемы парней. - Проблемы парней? – переспросила она, медленно катая слова языком. Наверно, я сказал что-то странное для нее. Она еще считает меня больше ребенок, чем молодым человеком. – Что это за «проблемы парней»? – неуверенно поинтересовалась Катара, с осторожностью ступая на незнакомую почву. - О, проблем достаточно, - кивнул я. И это не ложь. - Сокка! Поговоришь с Аангом насчет его проблемы? – вдруг крикнула она своему брату, оставив меня в потрясающем омертвении сидеть на месте. - Не-не-не! Хихиканье Тоф позади настроения тоже не улучшило. - Ему тринадцать, у него не должно быть никаких «проблем парней», особенно касающихся кого-то или чего-то в этом… эээ, на этом летающем бизоне. Он знает. Катара попыталась еще раз. - Просто поговори… - Нет-нет, всё в порядке, - я попытался пресечь тему в зародыше. – Сокка прав. – Я отвернулся в сторону, где в воздухе плавал его смех. – Давай просто оставим это, ладно? Она с улыбкой кивнула. - Прости, - наклонилась и поцеловала меня в щеку. В моем воображении (может быть), ее губы задержались несколько дополнительных секунд и затем отстранились; глаза снова встретили ее улыбающееся лицо. – Только не волнуйся слишком сильно. Ты знаешь, что это может сделать с тобой. Тьфу. Я закивал головой, улыбаясь и надеясь, что не сильно покраснел. - Но, - начала она, положив руку на мое плечо и чуть сжимая. – Если тебе нужно будет поговорить с кем-то – о чем угодно, ты знаешь, что я подойду лучше брата. Сокка сделает только хуже. - Я слышал это! Сердце подпрыгнуло и застряло в горле. Это уже как-то слишком нездорово, подумал я с внутренней улыбкой. И кивнул. Даже если наши жизни кардинально изменятся – к лучшему или к худшему, в зависимости от исхода войны, у меня все еще есть надежда на будущее. Может, даже на будущее, которое я разделю с Катарой, если повезет. У меня есть надежда на то, что время принесет с собой. В конце концов, я был заморожен в айсберге сто лет, и, несмотря на последствия, все равно встретил Катару. В конце концов, время должно быть на моей стороне. Я случайно взглянул на Катару… и остолбенел оттого, что она уже смотрела на меня. Покраснев и быстро отвернувшись, что можно было засчитать как смущение, она усмехнулась и тихонько вздохнула. Какой-то знакомый вздох… Моя надежда возросла, несмотря на принятое решение. И даже если так, как я уже говорил… может, вечность – это и слишком долго, чтобы ждать, но у меня есть время. Я никуда не уйду. У меня есть надежда. - О чем ты думаешь?..
